1906 г., января 3.
Успенский (Нельдинский) рудник. 1906 г., января 3 дня. Я, акмолинский уездный начальник, надворный советник Нехорошков, прибыл сего числа на Успенский (Нельдинский) рудник и приступил к дальнейшему производству дознания о бывшей с 9 по 12 декабря минувшего 1905 года забастовке на этом руднике рабочих, допрашивал сего числа нижепоименованных лиц, которые показали следующее:
1. Федор Егоров Засыпкин, 27 лет от роду, крестьянин Екатеринбургского уезда, Полевской волости, показал: «Я состою горным нарядчиком Успенского рудника, получаю содержание 90 руб. и месяц при готовой квартире, служу на Успенском руднике около 3 лет. Петицию, поданную г-ну Фелль, директору завода, я подписал по требованию Топорнина, который угрожал мне в противном случае увольнением от должности. Предварительные собрания, на которых читалась петиция и собирались подписи, происходили в конторе рудника. Требования, указанные в петиции, совершенно справедливые и удовлетворение их необходимо, не откладывая в долгий ящик».
2. Василий Парфирьев Патаров, акмолинский мещанин, 49 лет, показал: «Я состою машинистом на Успенском руднике и заявляю, что забастовка была организована быв. смотрителем Топорниным, главным помощником которого был Невзоров, заведывавший алмазным бурением. Пары от машины были выпущены рабочими, а воду из котла выпустил я, сам лично, по требованию рабочих, явившихся ко мне во главе с Невзоровым, с угрозами в случае неповиновения им.
Подписывался я под петицей как-то вечером, не помню, в какой день; дело было в конторе, народу было много и в том числе были и киргизы. Кто за мной приходил, чтобы звать меня подписать петицию, я теперь не помню, но знаю, что это был киргиз, а не русский»…
3. Мардарий Андронов Ивченко, крестьянин Приречной волости, Акмолинского уезда, конторщик Нельдинского рудника, показал: «Я к забастовке не присоединялся, считая ее несостоятельной, ввиду того, что она была искусственно организована быв. смотрителем Топорниным и его сообщником Невзоровым.
Пропаганда политического свойства между рабочими была начата Топорниным вскоре после его приезда на Успенский рудник. Топорнин давал для прочтения рабочим разные книжки и брошюры.
Перед забастовкой рабочие открыто собирались в конторе и обсуждали положение. Петиция была составлена Топорниным. Рабочих заставляли подписываться обещанием лучшего будущего, увеличением содержания, а несговорчивых угрозами. Ко мне приставали несколько раз, чтобы я подписал петицию и притом [принял] участие в забастовке, но я категорически отказался, заявив, что я нахожу их действия неправильными, что все их требования могут быть удовлетворены без забастовки законным путем. После этого забастовщики пытались меня втянуть в забастовку угрозами бойкота и проч., но я оставался верным себе и не находил повода и оснований, будучи доволен своим положением, к присоединению к забастовавшим.
Во время забастовки быв. бурильщиком Невзоровым был вывешен красный флаг. В числе забастовавших были и все рабочие-киргизы, но последние вскоре отпали и тогда забастовка потеряла свой острый характер.
Причиной к отпадению от забастовки киргиз были взаимные недоразумения при получении товаров из заводского ма-. азина, а также влияние прибывших на завод по вызову г-на Фелль окрестных киргиз под начальством кандидата волостного управителя Нельдинской волости Искака Джамантыкова, а также обещание директора Фелль уплатить, как говорят, каждому из рабочих киргиз по 5 руб.
Перед последним общим собранием забастовщиков, рабочим рассылались особые карточки с надписью: «Русско-киргизская забастовка» и «Рабочий союз».
Рабочий, получивший такую карточку, должен был ее подписать, с какою целью это делалось, я не знаю.
Во время приезда 9 декабря на рудники г-на Фелль с заводским врачом Братцевым все забастовщики не позволили с ними видеться и я не мог к ним явиться….
4. Тимофей Тимофеев Низовитин, акмолинский мещанин, 45 лет от роду, показал: «Я состою крепщиком на Успенском руднике уже 7-ой год.
В этом году рабочие на руднике начали высказывать неудовольствие на заводоуправление и некоторые существующие порядки, причем особенно сильное неудовольствие высказывалось по поводу чрезмерно высоких цен на продукты первой необходимости, получаемые рабочими из заводской лавки. До последней забастовки, продолжавшейся с 7 по 11 декабря, рабочие дважды заявляли о своем неудовольствии как заводоуправлению, так и окружному инженеру, но никакого удовлетворения на свои справедливые ходатайства не получили.
Первое время по прибытии на рудник быв. смотрителя То-тюрнина рабочие им были очень недовольны за его строгость и желание Топорнина взять их совершенно в свои руки, а затем, когда Топорнин начал вести политическую пропаганду и читать рабочим брошюры также и по фабрично-заводским вопросам и книги противоправительственного содержания, то мало-помалу начал завоевывать у рабочих и симпатии и доверие
Главными пособниками Топорнину были: быв. бурильщик Невзоров, помощник смотрителя Засыпкин и рабочий Мартыновский, который, зайдя однажды ко мне на квартиру и увидя у меня на часах царский портрет, выразился так: «Это не царь, а дурак».
Все книжки и прокламации, которые читались Топорниным и pro сообщниками рабочим, забраны и увезены с завода после забастовки.
Рабочие высказывают свое неудовольствие, что завод самовольно уменьшает часто получаемое рабочими жалованье. Помощник смотрителя Засыпкин, оставшийся в той же должности, был одним из самых главных помощников Топорнина во время забастовки…
Во гремя забастовки над квартирой Невзорова был вывешен красный флаг в знак того, чтобы пока висит этот флаг, никто не смел выходить на работу. Флаг вывешивал сам Невзоров, а кто снял его, я не знаю. Собрание, на котором подписывалась петиция, происходило в конторе. В последнее время быв. смотрителем Топорниным были выданы рабочие книжки и, говорят, некоторым с показанием задним числом об увеличении содержания, а также были выданы ордера на заводской магазин и было разобрано очень много товару, причем некоторые забирали товар даже силою собственноручно.
Я лично получаю жалованье 40 руб. в м-ц и мой сын рабочий, работающий тоже в крепях,— 25 руб.».
5. Евдоким Захарьин Коетенко, 33 лет от роду, фельдшер, показал: «Служу на Успенском руднике около 2-х месяцев, получаю содержание 70 руб. в м-ц; относительно забастовки могу сообщить немного, т. к. я, лично, не принимал в ней участия. Знаю, что главным организатором всего происшедшего на руднике между 7—11 декабря был быв. смотритель Топорнин, который действовал через быв. бурильщика Невзорова и др. Ко мне также приставали, чтобы я присоединился к забастовке и подписал петицию, но я отказался исполнить предъявленное мне требование, соглашаясь, впрочем, подписать петицию об улучшении положения рабочих, если это будет сделано без всякой забастовки легальным путем… Во время приезда г-на Фелль на рудник с заводским врачом Братцевым (это было 9—11 декабря) мне удалось пробраться к ним в здание, в котором проживают в обыкновенное время г-да Мессен и Эрнест Гиббер, но оттуда меня рабочие вскоре выманили обманным способом и возвратится уже обратно не позволили. Выставив караул, забастовщики не позволяли Приехавшему г-ну Фелль и Братпеву ни с кем видеться, а также лишили их воды, угля и пр. Таким образом, директор Фелль, врач Братцев и англичанин Гиббер, временно заведующий на Нельдах инженерной частью, фактически были арестованы».
6. Искак Джамантыков, кандидат волостного управителя Нельдинской волости показал: когда случилась забастовка, он с управителем Джакеном Мустафиным собирали подати в степи, и к ним прискакал рассыльный, посланный со Спасского завода от директора Фелль с известием, что на Нельдинском руднике бунт и что нас вызывают прибыть туда; ввиду этой просьбы мы с управителем немедленно выехали на Нельды, а с нами вместе несколько биев, аульных старшин и киргиз.
По прибытию на завод нам удалось уговорить киргиз-рабочих прекратить забастовки, причем рабочим мы обещали некоторые льготы и были выданы денежные награды.
По отъезду г-на Фелль я оставался на руднике около 10 дней и управлял всеми рабочими, а также окарауливал заводские здания.
7. Алей Байтигоров, старшина-нарядчик (неутвержден-ный), от всего отказался и заявил, что он ничего не знает и что подписался, не зная к чему, по приказанию Топорннна.
8. Акмолинский мещанин Иван Герасимов Низовитин, материальный магазина Нельдинских рудников, показал: «Дня ра 4 до забастовки рабочие рудника составили записку, написанную карандашом, следующего содержания: «Мы, рабочие Успенского рудника, заключаем русско-киргизский союз о борьбе с капитализмом и прибавке жалованья и просим служащих, если желают подписываться с нами». Сначала эту записку понес рабочий Иван Прилепский в контору, где под ней подписались: Невзоров, Ерофеев и Засыпкин… Прочитав предъявленную записку, я спросил, не шутит ли он, но Бе-логлазов, подписавшись сам, советовал то же сделать и мне… не придавая особенного значения содержанию этой записки — [я] подписался.
После этого, через два дня, смотритель Топорнин при участии Ерофеева, Невзорова и Белоглазова составил петицию, каковую заставили меня перевести киргизам-рабочим, чтобы они знали, что там написано. Петицию сначала подписал Топорнин, затем служащие: Ерофеев, Засыпкин, Старков, Невзоров и Белоглазов. Быв. смотритель Топорнин при составлении им петиции объяснил, что не должны бастовать: материальные, аптека, водовоз, подвозка угля и проч., и хотя эти лица подпишут петицию, но все-таки своих обязанностей не должны покидать…».
Подлинный подписал: акмолинский уездный начальник Нехорошков.
ЦГИА КазССР. ф. 427. д. 118, лл. 41—50. Копия.