В связи с юбилеем И. Кобзона одни из журналистов рассказал о концертах певца перед воинами в Афгани-станс. Выступать приходилось в разных условиях, в том числе при нестерпимой жаре. Артист, однако, всегда был подтянут и одет с иголочки. Меня в этом рассказе заинтересовала одна деталь: в любых условиях, даже боевых, зритель хочет видеть в артисте артиста. Так же и с врачами: пациент всегда хочет видеть в нем доктора, со всем, что должно быть ему присуще. Болезнь ведь, как правило, обостряет восприятие больным каждой детали в облике доктора.
М. Я. Мудров, обращаясь к врачам, писал: «Теперь ты изучил болезнь и знаешь больного, но ведай, что и больной тебя испытал и знает, каков ты. . . »Врач, как, впрочем, и любой человек, должен смотреться в зеркало. В этом нет греха. Куда хуже, если он небрит, галстук не гармонирует с костюмом или обувь нечищена. Сколько было потрачено эмоций, чтобы доказать, что женщине-медику не нужен слишком яркий маникюр. Наверное, в этом есть резон. Но все же это лучше, чем неухоженные ногти или полуспущенный чулок.
Мне довелось в Таллинне быть на встрече с известным дипломатом и переводчиком советских руководителей в годы Великой Отечественной войны В. М. Бережковым. На мой взгляд, на нем самом лежит печать истории. Так вот, в его воспоминаниях есть любопытный эпизод. Будучи в Нью-Йорке на приеме, устроенном Нельсоном Рокфеллером, он обратил внимание на крайне небрежный вид его одежды: мешковатый пиджак, неглаженые брюки, загнутые углы воротничкарубашки. Бережков полюбопытствовал: почему столь состоятельный человек так диссонирует в одежде с окружающими?
— Видите ли, — ответил Рокфеллер, — тот, у кого еще нет миллиона, должен, конечно, тщательно следить за своей внешностью. Я же могу себе позволить некоторую экстравагантность.
Эпизод этот вспомнился потому, что, мягко говоря, экстравагантность заметна и среди некоторых ученых. Есть профессора, которые считают, что звание дает право прийти, скажем, на симпозиум в несвежей рубашке или помятом костюме. Может быть, в этом сказываются стиль и привычки, не зависящие от положения и звания? Или это игра в непритязательность и демократичность? Во всяком случае, мне куда больше импонировали всегда подтянутые, всегда праздничные Б. Е. Вотчал, Н. С. Молчанов, П. Н. Юренев и многие другие известные медики, которых довелось и доводится знать.