В перегибах и извращениях социалистического строительства в ауле немалую роль сыграли имевшие кое-где место факты неправильного подбора и расстановки кадров, когда у руководства оказывались люди, оторванные от масс, не заслуживающие доверия. Они выдавали себя за представителей Советской власти в ауле и тем самым играли на руку классовому врагу, облегчая его борьбу за массовое истребление скота и откочевку бедняцких и середняцких хозяйств.
Советский Казахстан, как и другие республики, осуществляя социалистическое преобразование аула и деревни, шел неизведанными путями. У нас тогда не было опыта некапиталистического пути развития в условиях диктатуры пролетариата. Это неизбежно порождало отдельные ошибки и промахи, которыми, как уже говорилось выше, воспользовалась байско-феодальная верхушка аула для организации массового истребления скота.
Вне поля зрения буржуазных фальсификаторов истории не осталось и оседание кочевого и полукочевого населения казахского аула. Упомянутые выше В. Коларз, А. Парк утверждают, что Советская власть, осуществляя оседание трудящихся казахского аула, якобы преследовала только одну цель: оторвать кочевников от сельского хозяйства, чтобы превратить их в даровую рабочую силу для промышленности. Иные буржуазные историки пишут, что кочевое и полукочевое казахское население, совершив переход к оседлому образу жизни, не улучшило своего материального положения. Здесь мы имеем дело с одним из старых приемов фальсификации истории. Суть его в том, чтобы клеветнически извратить исторический опыт Советского Союза, Коммунистической партии по переводу кочевого и полукочевого населения к оседлости, замалчивая положительные стороны этого опыта. Излюбленным приемом фальсификации истории аула со стороны реакционных буржуазных историков является утверждение о том, что, мол, население аула принуждалось к переходу к оседлости и что кочевники оказывали этому мероприятию активное сопротивление.
Между тем известно, что кочевое и полукочевое хозяйство в своей основе было более отсталым и более консервативным по сравнению с земледелием, отличалось крайней примитивностью и в большей степени, чем земледелие, зависело от стихийных сил природы. Оно не способствовало развитию материальной и духовной культуры, консервировало отсталые формы общественно-производственных отношений. Все это, естественно, порождало неустойчивость материального производства и источника существования кочевников. Кочующее население в массе своей было наиболее обездоленным, наиболее угнетенным, наиболее отсталым в экономическом, культурно-бытовом и общественно-политическом отношениях.