Напомню о выводе, сделанном известным врачом-путешественником А. Бомбаром: большинство терпящих кораблекрушение, даже находясь в спасательных шлюпках, умирают в первые три дня. Не от голода, холода или жажды. Их убивает страх. В свете вопросов, рассматриваемых в этой книге, мне хотелось бы подчеркнуть следующую мысль. Сколь бы ни было тяжким и бесперспективным положение человека, умирать он не хочет.
Жена Блайберга, которому была сделана пересадка сердца, как ни странно, весьма скептически оценила «качество» прожитых им после этого дней. И все же он плавал, играл в регби и теннис, и пусть на фоне таблеток и ограничений, но все же прожил после операции594 дня. Думаю, что мало кто из обреченных людей отказался бы от почти двух лет жизни.
Свое отношение к смерти четко сформулировал один из пациентов, которому американский профессор Кули сделал повторную пересадку сердца через полгода после первой: «Пока над моим гробом не захлопнули крышку, я отказываюсь признавать себя мертвым».
Есть больные, которые утверждают, что жаждут смерти как избавления от тяжких болей, мук, связанных с болезнью. Это так. Но только тогда, когда они не видят иного выхода.
Франц Кафка, болевший туберкулезом гортани (в то время болезнь была неизлечима) и мучительно страдавший, обратился к своему врачу: «Убейте меня! Иначе вы преступник! ». Несколько лет назад были предъявлены обвинения группе лондонских врачей, которые лечили пожилого врача, страдавшего запущенной формой рака пищевода. Зная абсолютную обреченность пациента, они тем не менее прилагали все усилия для продления ему жизни. На десятый день после хирургического вмешательства наступила его клиническая смерть. Больного, однако, удалось вернуть к жизни. Когда он очнулся, то поблагодарил коллег, но попросил, чтобы в будущем они не принимали никаких мер к оживлению, так как он не в силах переносить непрекращающиеся боли и знает, что обречен на смерть. Более того, свое последнее желание пациент записал в историю болезни. И все же, несмотря на ясно выраженную волю умирающего, его заставили «прожить» в мучениях еще три недели. За это время реаниматоры четыре раза восстанавливали деятельность его сердца. Нецелесообразность такого оживления очевидна.