Г. Костанай январь 2004 г.
Расскажу, как это было. Шел 1954 год. Вся страна переживала послевоенное время, люди голодали и холодали. И тогда правительство приняло постановление об освоении целинных земель. А кому это можно доверить? Комсомолу, молодым энергичным людям. Партия позвала и сказала «надо» и мы, комсомольцы 1954 года, сказали «есть». Я в то время жила и работала в городе Минске. И вот в начале марта из нас, комсомольцев, организовали группу в 160 человек, из них 8 девчонок, в том числе и я. 10 марта нас проводили на освоение целинных земель в Казахстан. В Минске уже была весна, и мы были одеты по-весеннему. Нам говорили о том, что там, куда мы едем, еще холодно, но нам не верилось. Все были одеты в фуфайки, в кирзовые сапоги, кепки. На моих ногах были одеты резиновые сапожки, на голове платочек, в руках деревянный чемоданчик. Проводили нас с духовым оркестром. Ехали мы долго – шесть дней. На каждой станции был праздник. Мы пели и плясали под гармошку. Пели песни «Здравствуй, земля целинная», «Я с миленьким трактор рядом поведу» и самую мою любимую песню «Не расстанусь с комсомолом, вечно буду молодой».
Пока мы ехали, некоторые мои друзья успели познакомиться и пожениться. Это – Прилуцкий В. В. с Тамарой, но впоследствии они расстались.
И вот подали команду, что мы приехали. Это была станция Аманкарагай Семиозерного района Костанайской области.
Когда мы вышли из вагона, нас встретила мать-природа. Был очень жестокий, сильный и холодный буран. Мы уже петь не могли, потому что рот забивало снегом. Но руководители того времени нас встретили по родному – хорошо.
Нас сразу разделили на три группы, это в совхозы «Сулукольский», «Диевский» и имени Баймагамбетова. Я по распределению попала в совхоз «Сулукольский». Погрузили мы свои деревянные чемоданчики на машину ЗИЗ-5, а сами пошли пешком, потому что на машине ехать было невозможно. Она все время буксовала, дороги не было никакой, шли по колено в снегу и машину толкали все 18 километров. И когда мы уже падали от усталости и холода, наши сопровождающие объявили, что можно остановиться – это было отделение Сулукольского совхоза – «Аккудук».
Я не поверила своим глазам: не было ни одного дома, а только убогие землянки, из под снега торчали печные трубы.
13 ребят и я, одна девчонка, остались в этом отделении. Остальные пошли дальше. До центральной усадьбы было 15 км. Я дальше идти не могла – у меня не шли ноги. Они были примерзшие к резиновым сапожкам, меня определили на квартиру к старожилам-украинцам Елизаренко Степану и Татьяне. Люди были очень хорошие, стали меня отогревать и поить горячим чаем. Ноги мои отогрели, налили горячей воды в тазик и сняли с меня резиновые сапожки. Я, конечно, хорошо отдохнула.
На утро нас повели в контору отделения «Аккудук», где управляющим был Жу-вак Иван Михайлович – добрейшей души человек. Нас познакомили с местными жителями. На отделении проживало 11 национальностей. Были татары, казахи, немцы, украинцы, русские, чечены, ингуши и др. Не было белорусов – и мы приехали. Нас хорошо угостили, дали подъемные деньги. Я сразу отослала свои деньги маме в Белоруссию. Когда она их получила, то ходила по всей деревне и показывала своим колхозникам и гордилась, что ее дочь прислала деньги из целинного Казахстана. Она денег не видела, потому что денег не давали, они работали за трудодни – так жили люди в Белоруссии.
Я сразу подружилась с местной молодежью, организовала самодеятельность, ходили на танцы, никаких драк не было, было только веселье. Из музыки у нас была гармонь и балалайка. На гармошке играл Степан Елизаренко, а также играли на своих инструментах и другие нации, чеченские девчата также играли на гармошках, танцевали каждый свой национальный танец. Я танцевала свою белорусскую «лявониху». Все относились с уважением друг к другу. Было очень весело.
Но вы знаете, что в Казахстане весна приходит быстро, и через недельку нас позвали на работу. Нужно было готовить технику к посевной. Мы стали готовить бороны, вытаскивать из-под снега и другой посевной инвентарь.
Время быстро бежало, наступила посевная, меня поставили на сеялку. Это была ответственная работа – нужно было следить за сеялкой, чтобы зерно ложилось в землю правильно, равномерно и на заданную глубину. От моей работы зависел урожай.
Работая на посевной, я обратила внимание на Кустанайскую целинную степь. Она была очень красивой со своими тюльпанами, подснежниками и ковылем. Я просто сразу влюбилась в нее и сказала: «Это то, что мне нужно! Я посвящаю свою жизнь целине!».
[Были случаи, когда] целинники погибали в первые дни жизни на целине. Был такой трагический случай в совхозе «Сулукольский», на отделении Коктал. Перво-целинник Григорий Квач обслуживал на тракторе животноводство и когда ехал через речку Коктал, лед проломился и трактор вместе с Григорием пошел на дно. Мы его достали через семь дней. Он сидел за рычагами с раскрытыми глазами. Потом мы узнали, что у него разорвалось сердце от страха. Вот так гибли первоцелинники, не прожив на целине и месяца.
Работая на сеялке, мне понравилась техника, и я после посевной поехала в школу механизаторов, которая находилась в совхозе «Москалевский» Семиозерного района. Техника мне давалась легко, я окончила на пятерки, и через три месяца я уже стала сменной трактористкой. А старшим трактористом был Павел Герберсагин. Мы работали на тракторе ДТ-54. Трактора были без гидравлики, без стартеров, приходилось работать вручную, чтобы поднять плуг на поворотах, дергали за веревочку. Чтобы завести трактор обратно дергали шнуром. Заводился пускач, а потом заводился мотор. Было очень трудно. Я много насмешек наслышалась от своих старших товарищей. Не заводился пускач, мне подсказывали, что, наверное, искра убежала в гусеницу. «Постучи Мария, по гусенице и трактор заведется. Или бери ведро и сбегай до соседа за компрессией». И я по своей неопытности часто делала то, что мне советовали. Но потом, когда я закончила другую школу механизаторов в Комсомольском районе и получила аттестат механика комбайнера, набралась практики, я этих насмешников заткнула за пояс. Работая на комбайне в 1957 году, у меня была большая выработка намолота, – намолотила 380 тонн добротного целинного зерна, за что меня наградили первым орденом Трудового Красного знамени.
В Сулукольском совхозе я встретила свою любовь – также механизатора. У меня родились три дочери. Я детей растила, но технику не бросала, живя и работая в Сулукольском совхозе, где проработала 10 лет. Работала механизатором на разных тракторах, сеяла кукурузу квадратно-гнездовым способом. Убирала на комбайне кукурузу, были большие урожаи, а у нас, механизаторов, большие выработки.
Я мечтала о большой романтике, о целине с палаткой в открытой степи, и вот подвернулся такой случай: когда в 1960 году стали открываться новые целинные совхозы, я стала просить своего мужа поехать в совхоз «Сосновский», который открывался на голой ковыльной степи. Мой муж никак не хотел со мной соглашаться, потому что наши дочки были очень маленькими, но я уговорила его, и он привез меня и наших крохотных дочек прямо в палатку, а палатка была старая, с дырами. Дождь идет, вода капает прямо на голову и комары кусают, а детки мои плачут, а муж меня ругает на чем свет белый держится. Я только сказала: «Не плачьте детки, сегодня плохо, завтра будет лучше, а послезавтра – совсем хорошо». И с такими словами – только вперед.
Построила печку, на которой я смогла приготовить покушать и нагреть воды. Накормила детей и мужа, детки плакать перестали, муж стал смотреть на меня веселей.
А тем временем около моей печки стали собираться женщины, которые также приехали, как и я. Я им сказала: давайте строить новый целинный совхоз. Организовала бригаду штукатуров-маляров. В то время дома строили щитовые, сборные, финские, а также саманные. Первым делом строили сараи, потому что нужно было перевозить семьи с детьми под крышу.
Живя в палатке, строили сараи, построив сарай, строили дом. Но наступила зима, и кто не успел построить дом, остались жить в сараях, где построили печки и там зимовали. Это были трудные годы. Когда подняли жилье, я пошла работать на технику, а так как наш Сосновский совхоз был овцеводческим, пришлось получить другую специальность – стригаля овец 1 класса. За рабочий день настригали 500 кг шерсти.
У меня в Сосновском родилась четвертая дочка – Тамара. Работая на тракторе Белорусь-80, все время мечтала оседлать могучий К-700. И когда закончила Докуча-евское СПТУ, я сразу стала работать на К-700. Я больше всего любила пахать, когда заезжаешь в загонку и пускаешь 10-корпусный плуг, то душа радуется, какой добрый след остается после человека.
За большие показатели, за большую выработку на К-700 в Сосновском совхозе меня наградили вторым орденом Трудового Красного знамени. Кроме орденов была награждена 17 грамотами, избиралась в 2 созыва членом райкома партии. Избиралась депутатом 7 созывов областного и районного местных Советов. Была председателем женского Совета, были другие общественные работы.
Мы с мужем детей растили и воспитали хорошими людьми, они были нам помощниками, мы гордились ими. Все четверо получили высшее образование. В настоящее время мои четыре дочки – четыре цветочка, которым я сама отрезала пупки, так глубоко и широко пустили корни в целинные земли костанайщины, что нет такой силы, чтобы их вырвать и меня с ними. Несмотря на то, что я похоронила свою любовь и запахала свое здоровье и красоту молодости в целинных землях костанайщины, если бы судьба распорядилась повернуть полвека назад, я бы прожила свою жизнь еще красивее, интереснее и с большей отдачей сил.
Вот так это было, а как есть, вы все знаете (спасибо за внимание).
Ралдугина Мария Егоровна.
Помета: 30 лет прожила и работала на тракторе К-700 в совхозе «Сосновский» Наурзумского района до пенсии, пришло время и я поставила трактор и меня провели на пенсию, и на этом моя счастливая жизнь [за]кончилась. Мой тел.: 55-07-88.
ГАКО. Ф. 699. On. 1. Д. 54. Л. 1-3. Копия.