По существу, эта глава является органическим продолжением предыдущей.
Когда-то в России истории болезни именовались «скорбными листами». Госпитализация во всех случаях ассоциировалась с печалью, скорбью. Действительно, можно ясно сознавать, что больница неизбежна, необходима, что она принесет выздоровление или облегчение, и все же она напоминает, что тебе нехорошо, что ты не успел или не сумеешь что-то сделать, что лишился или должен будешь лишиться (пусть даже на время) каких-то радостей жизни. Поэтому так остро и стоит проблема сведения до минимума того заведомо отрицательного, что несет с собой само пребывание человека в больнице.
Некогда много говорилось о необходимости внедрения в лечебных учреждениях так называемого охранительного режима. Сегодня же об этом периоде напоминают лишь случайно уцелевшие таблички «Говорите тихо! ».
Когда-то учение академика И. П. Павлова применяли где надо и где не надо. Затем с упрощенчеством было покончено, и туг начала проявляться другая крайность: то ценное, что несут в себе идеи о роли нервной системы в жизнедеятельности организма, о влияниях внешней среды, незаметно стало предаваться забвению. В те годы именем Павлова предписывалось говорить в больницах шепотом, носить бесшумную обувь и красить стены в светлые тона. Теперь можно греметь дверями и громко переговариваться из одного конца коридора в другой. Учение о нервизме не нуждается в фетишизации, но не следует ли все же без шумовых эффектов чаще вспоминать о покое и удобствах больных?
В борьбе за здоровье и долголетне знаменитый римский врач Галей на первый план выдвигал уменье владеть своими страстями. В больничных условиях важнее другое — заставить человека меньше думать о своей болезни, заставить верить в ее благополучный исход. В конечном счете — это тоже лечение.
У медицинского персонала могут быть свои симпатии и привязанности среди пациентов, но любой медик обязан прежде всего видеть человека, обратившегося за помощью. F. R. Morinioto описал следующий эксперимент. В одной из палат для хронических больных всем им были предписаны одни и те же назначения. Однако медицинские сестры вдвое чаще обращались к пациентам, которые им нравились, и проводили с ними почти в 6 раз больше времени. Верно, речь идет о зарубежном эксперименте, но выводы из него и неприятны, и поучительны.