Советская политика в деревне получила яркое преломление в налоговой политике. Беднота и маломощная часть середняков деревни и аула, в особенности последнего, вовсе освобождались от сельскохозяйственного налога. Вся тяжесть налога перекладывалась на кулацкие и байские элементы. Это можно видеть из следующей таблицы о распределении сельскохозяйственного налога между различными группами хозяйств в 1926 году:
В Казахстане насчитывалось 1 175,4 тыс. крестьянских хозяйств; из них в оседло-земледельческих районах было всего 788,4 тыс., в том числе 376,6 тыс. казахских хозяйств. В кочевых и полукочевых районах, население которых составляли преимущественно казахи, насчитывалось 387,4 тыс. хозяйств. В оседлых районах было освобождено от налога 18 процентов хозяйств, а 22 процента зажиточных хозяйств уплачивало 68 процентов налога. В кочевых и полукочевых районах было освобождено от налога 62,8 процента хозяйств, а 6 процентов байских хозяйств уплачивало 54,6 процента налога. Такая налоговая политика способствовала подрыву байско-кулацких хозяйств в целях их ограничения и вытеснения и оказывала помощь подъему бедняцко-середняцких хозяйств. Все это, вместе взятое, определило новый путь развития деревни и аула, который принципиально отличался от пути их дореволюционного развития.
О коренных особенностях нового типа развития деревни, в том числе в национальных республиках, отмечалось на четвертом совещании ЦК РКП (б) с ответственными работниками национальных республик и областей. «Совершенно не правы товарищи, — подчеркнул И. В. Сталин, — утверждающие, что ввиду развития нэпа мы будто бы вынуждены повторить старую историю выращивания кулаков за счет массового разорения большинства крестьянства. Этот путь — не наш путь. При новых условиях, когда у власти стоит пролетариат, в руках которого сосредоточены основные нити хозяйства, развитие должно пойти по другому пути — по пути объединения мелких хозяйчиков деревни во все виды кооперации, поддерживаемые государством в их борьбе с частным капиталом, по пути постепенного вовлечения миллионов мелких сельских хозяйчиков в социалистическое строительство через кооперативы, по пути постепенного улучшения хозяйственного состояния мелких хозяйчиков (а не обнищания их)».
Эти новые условия развития деревни в полной мере проявились и в казахском ауле. Политика Советской власти по ограничению и вытеснению байства и помощи трудящимся массам в подъеме их хозяйств привели к резким изменениям в социальных группах аула. Об этом свидетельствуют следующие данные: в 1926 году в животноводческих районах Казахстана бедняцкие и середняцкие хозяйства, имевшие от 1 до 25 голов скота, составляли 94 процента населения и владели 66 процентами всего скота. В противоположность этому в дореволюционном Казахстане, по статистическим данным, варьирующим в разных уездах, байской верхушке (8—10 процентов хозяйств) принадлежало от 42 до 50 процентов всего скота. От 50 до 70 процентов хозяйств принадлежало к бесскотным и малоскотным группам хозяйств.
Таким образом, в результате политики партии и Советской власти была несколько подорвана экономическая мощь байства, произошло осереднячение казахского аула, благодаря помощи государства улучшилось положение бедняцко-середняцких масс деревни, подымалось их хозяйство. Однако байство еще владело 34 процентами поголовья скота и в условиях преобладания мелких хозяйств имело возможности для своего развития. В республике насчитывалось 700 крупных хозяйств, владевших около 250 тысячами голов скота (в переводе на крупный), в среднем на одно хозяйство 300—400 голов скота, в 2,5—3 раза больше, чем среднее количество скота на одно бойское хозяйство в 1926 году (126 голов) и в 1,5—2 раза больше, чем среднее байское хозяйство до революции (170—280 голов). Эти крупные хозяйства сохранившихся еще баев-феодалов использовали свою экономическую силу для угнетения и эксплуатации трудящихся аула и для подрыва мероприятий Советской власти в Казахстане.