Уход из жизни, смерть заставляют смотреть иначе на жизнь. «Memеnto mori! » — «помни о смерти» — выражение, встречающееся во всех сборниках латинских изречений. Когда мы о ней вспоминаем? На кладбищах, на похоронах, при тяжелых болезнях, при надвигающейся старости. А может быть, действительно, не надо о ней думать? Раздумья и мысли о смерти, которые носят навязчивый характер, — признак болезненный. Но иногда эти думы позволяют легче справиться с житейскими неприятностями, оттеняют их относительное значение, придают им другую, меньшую масштабность.
Уже древним римлянам слово «смерть» казалось зловещим — они предпочитали выражение «он перестал жить»; немцы употребляют в таких случаях слово «отозван»; англичане говорят: «он присоединился к большинству» и т. д. Вся история человечества полна высказываний о том, что человек должен воспитывать в себе умение не бояться смерти. «Страх смерти хуже самой смерти» (Публий Сир), «Кто учит людей умирать, тот учит их жить» (Монтень) и т. д. За рубежом появились даже публикации, призывающие готовить к восприятию вопросов смерти и умирания с детских лет, в процессе обучения в школе.
Но отсутствие страха перед смертью противоречит любви к жизни. А об этом написано еще больше. Да и любовь к жизни, желание жить естественнее. Больше, например, веришь Сальвадору Дали не тогда, когда он пытался убедить в том, что «смерть прекрасна», а тогда, когда утверждал, что «до неприличия» любит жизнь.
Директор Госпиталя атомной бомбы в Хиросиме доктор Фумио Шигето разрешил мне осмотреть больного Симидзе, который в 1945 году, находясь в 700 м от эпицентра взрыва, остался жив. Естественно, я поинтересовался, как это ему так повезло. Больной ответил:— Меня завалили толстым слоем земли и обломков. Они защитили от лучевой болезни. Но мне повредило позвоночник. Много лет как я скован. Конечно, тяжело. . .
Вдруг, как бы спохватившись, больной улыбнулся и добавил:— Но я все равно хочу жить. И живу.